Разделы сайта

Свежие новости

Полезные статьи

Усатый босс и сверхлегкие моторы. Как McLaren и Mercedes целых 20 лет вместе побеждали и проигрывали в Формуле 1

Усатый босс и сверхлегкие моторы. Как McLaren и Mercedes целых 20 лет вместе побеждали и проигрывали в Формуле 1

Угадайте – что это за команда? Находится в Великобритании, красит свои болиды в серебристый и черный, под капотом у этих болидов стоят моторы Mercedes, 40 % акций принадлежат немецкому концерну, а выступают за нее финн и британец… Казалось бы, вариант ответа может быть только один – разве что с долей концерна Daimler автор загадки мальца напутал (после недавней продажи акций химикам из Ineos она составляет 33 %).

Но на деле речь о McLaren по состоянию на 2001 год. За команду тогда выступали финн Мика Хаккинен и британец Дэвид Култхард – и хотя о семи подряд титулах и речи не шло, именно McLaren и ее пилоты были символами гоночной славы знаменитой немецкой марки.

Тем более, что в свое время гоночные программы Mercedes были поставлены на паузу длиной в несколько десятилетий (после катастрофической аварии в «24 часах Ле-Мана» 1955 года) – и на контрасте с этой паузой возвращение немцев в большие гонки выглядело вполне себе триумфальным. Первые титулы были добыты на шестой год после возвращения – в 1998 году. И это выглядело более чем достойно по сравнению, к примеру, с Ferrari, для которой тот сезон стал уже 19-м с момента завоевания последнего титула.

Сказать, что британская команда и немецкий автобренд были созданы друг для друга, конечно, будет преувеличением – слишком длинной была история обеих компаний к началу 90-х годов. Однако в тот конкретный момент стороны, можно сказать, были обречены на сотрудничество.

McLaren переживала непростые времена после ухода из Ф1 марки Honda, в период работы с которой команда просто не знала себе равных – четыре титула за пять лет. Чтобы вернуться на первые строчки турнирных таблиц, коллективу срочно требовался не просто моторист, а полноценный партнер. В свою очередь, немцам, чьи моторы в первые сезоны (1993 и 1994 годов) стояли на автомобилях скромной команды Sauber, для борьбы за самые высокие позиции требовался коллектив соответствующего уровня. А McLaren как раз оставалась единственной топ-командой, не состоявшей в особых отношениях с тем или иным мотористом – как Williams с Renault или Benetton с Ford.

Впервые словосочетание McLaren-Mercedes появилось в списке участников чемпионата мира в 1995 году. В том сезоне – да и в следующем тоже – выступления команды запоминались чем угодно, но не успехами. Не слишком элегантной внешностью болида MP4/10 – болельщики посмеивались и над его тяжеловесным носом, и над странным маленьким крылышком на капоте. Историей с экс-чемпионом мира Найджелом Мэнселлом, который вроде бы на полном серьезе решил вернуться в Ф1, но не поместился в кокпите новой машины (а когда кокпит доработали – махнул на все рукой после двух проведенных без малейшего блеска гонок). Страшной аварией на последнем этапе в австралийской Аделаиде, едва не стоившей Хаккинену жизни.

Нельзя сказать, что мотор Mercedes никуда не годился. В частности, он был легче силовых агрегатов Renault, считавшихся тогда образцовыми. Среди прочего мотористы Mercedes первыми стали использовать алюминиево-бериллиевый сплав, благодаря которому поршни (а с ними и шатуны, и коленвал) можно было сделать легче на треть.

По слухам, в отдельные годы немецкие моторы были легче агрегатов Renault на 15 кг – то есть чуть ли не на 10 %. Следовательно, у конструкторов и инженеров McLaren было больше свободы при распределении веса по осям – что должно было положительно сказаться на управляемости машин.

Однако, во-первых, в те годы из ворот фабрики в Уокинге выезжали далеко не самые удачные машины – и похоже, даже лучший в мире мотор не сделал бы их чемпионскими. Во-вторых, большой проблемой для двигателей немецкой марки была надежность. К примеру, в 1995 году примерно половина гонок закончилась для Хаккинена сходами из-за проблем с силовым агрегатом (всего же финн финишировал только в 6-ти гонках из 15-ти).

Тем не менее, Mercedes не отказывался от выбранной концепции – и совершенствовал свои моторы сразу по всем направлениям. Каждый следующий агрегат должен был стать и мощнее, и эластичнее, и надежнее предшественника – и вдобавок к этому оказаться на некоторое количество килограммов легче.

Погоня за всеми зайцами сразу порой приводила к особенно обидным неудачам. К примеру, в 1997 году из двух немецких этапов наибольшее количество топ-менеджеров Mercedes приехало на Гран При Люксембурга на «Нюрбургринге». И поначалу все складывалось как нельзя лучше. Хаккинен, в субботу выигравший квалификацию, возглавил гонку, а Култхард так здорово стартовал с 6-й позиции, что на выходе из первой связки поворотов был уже вторым.

Сражавшиеся за чемпионский титул пилоты в тот день как будто заранее решили поработать статистами: Михаэль Шумахер сошел после столкновения в первом повороте, Жак Вильнев за первую половину гонки отстал от лидера на добрых 15 секунд. Но в итоге именно канадец поднялся на верхнюю ступень подиума – моторы обоих McLaren сгорели в середине гонки с интервалом в полторы минуты. Причем оба пилота припарковали свои обездвиженные машины на самом видном месте – на стартовой прямой, через дорогу от трибуны 4а, известной как «мерседесовская» и украшенной огромной трехлучевой звездой.

Впрочем, этот двойной сход был неудачей и неприятностью – но никак не трагедией. До этого по ходу сезона Култхард уже выиграл две гонки, а поул-позиция на «Нюрбургринге» стала для McLaren первой со времен Сенны. Да, все эти три года команда заканчивала сезон на одном и том же 4-м месте в Кубке конструкторов – но, если в 1995-м она уступила обладателю 3-го места 43 очка, то в 1996-м – уже 19, а в 1997-м – и вовсе 4.

Было очевидно, что команда находится на подъеме. О временах Сенны вспоминали не так и часто – предпочитали смотреть в счастливое будущее. Тем более, что вместо логотипов Marlboro на бортах машин появилась символика другого сигаретного бренда – West. Как раз сотрудничество с ним позволило машинам примерить новую, бело-серо-черную расцветку, отлично подходящую болидам с моторами Mercedes. Вместо сосредоточенных японцев в боксах теперь бросался в глаза в меру упитанный и весьма харизматичный мужчина с густыми усами – Норберт Хауг, возглавлявший гоночное отделение Mercedes. А в рекламных роликах Mercedes находились роли не только для Хаккинена, но и для его супруги Эрьи (кстати, потом они подали на развод за год до того, как McLaren из партнера Mercedes превратился в клиента).

Да и в хороших новостях, которые должны были напрямую повлиять на результаты McLaren, недостатка не было. Рон Деннис смог переманить из Williams Эдриана Ньюи, одного из создателей чемпионских машин первой половины 90-х – и в 1998 году на старт должен был выйти первый McLaren, сконструированный Ньюи. В этом же году команда перешла на шины Bridgestone, став приоритетным клиентом японской марки. Одновременно стало известно, что Renault закрывает заводскую программу в Ф1. Французские моторы были по-прежнему доступны командам, но было очевидно, что отвечающие за программу небольшие частные компании не смогут дорабатывать и совершенствовать моторы с прежней интенсивностью и эффективностью.

И в 1998 году партнеры добились того, ради чего в свое время ударили по рукам: Хаккинен стал чемпионом, а McLaren выиграла Кубок конструкторов. Причем во время побед к Mercedes явно пришел аппетит.

В 2000 году концерн выкупил 40 % акций McLaren (позже, после «развода», был произведен обратный выкуп). В 2002-м стал контролировать 55 % акций моторостроительной компании Ilmor – именно она все это время строила моторы для Формулы 1, хоть и при активной технологической поддержке немцев. В 2003-м модельный ряд Mercedes пополнил новый суперкар SLR McLaren – и собирался он в Уокинге, а ни в каком не в Штутгарте. В 2005-м году Ilmor, переименованная к тому времени в Mercedes-Ilmor, полностью перешла под контроль концерна Daimler и в очередной раз сменила имя – на Mercedes-Benz High Performance Engines. Годом позже появились сообщения, что концерн готов выкупить McLaren целиком – но Деннис и его партнер Мансур Ойех явно не были готовы отказываться от власти.

При этом результаты McLaren в Формуле 1 нельзя было назвать гиперуспешными. За период партнерства с Mercedes (с 1995 по 2009 год) команда из Уокинга завоевала 4 титула (три личных и один командный). В то время как Ferrari – 14, а Renault – 10 (если учитывать все достижения Williams и Benetton, использовавших французские моторы).

Построенный для сезона 2003 года McLaren MP4-18 оказался настолько проблемным, что вообще не использовался в гонках. В 2005 году MP4-20 в первых гонках никак не мог нормально прогреть шины, а на необходимый для борьбы за титул уровень надежности не смог выйти до конца сезона. В 2007-м при наличии у команды самой быстрой машины личный титул был упущен из-за соперничества между Фернандо Алонсо и Льюисом Хэмилтоном, а Кубок конструкторов – из-за шпионского скандала, когда один из сотрудников Ferrari передал одному из сотрудников McLaren внушительный набор чертежей итальянского болида.

Но немцы терпели целое десятилетие. Даже шпионский скандал не привел к разрыву – хотя был крайне невыгоден и с имиджевой, и с финансовой точки зрения (команда вместе со всеми очками, набранными в Кубке конструкторов, лишилась огромной доли призовых и вдобавок была оштрафована на 100 миллионов долларов). Даже работа McLaren над своим новым суперкаром (MP4-12C), никак не связанным с Mercedes, не переломила ситуацию. И окончательно союз Уокинга и Штутгарта развалился только двумя годами позже. Причем сотрудники McLaren сами поспособствовали его развалу – и, кстати, действуя исключительно из добрых побуждений.

В 2008 году из-за всемирного экономического кризиса Honda в очередной раз решила уйти из Формулы 1. Японцы тогда владели целой командой (ранее известной как BAR), у руля которой стоял Росс Браун. Браун при помощи своего помощника Пэта Фрая смог собрать бюджет, который позволил бы коллективу протянуть сезон 2009 года. Но камнем преткновения стали моторы: даже при наличии денег у Брауна долго не получалось ни с кем договориться о поставках силовых агрегатов.

В те времена Международной автомобильной федерацией еще руководил Макс Мосли, а Формулой 1 правил Берни Экклстоун. Вместе два англичанина хотели укрепить позиции независимых команд, ослабив позиции автопроизводителей. McLaren был в оппозиции к этим планам – и поэтому был одним из застрельщиков ассоциации FOTA, своего рода профсоюза команд, который должен был противодействовать активности Мосли и не позволять тому перетягивать команды на свою сторону по одной. В частности, на заседаниях FOTA обсуждались разные смелые идеи вроде радикального передела призовых или даже перспективы организации своего чемпионата, который конкурировал бы с Формулой 1.

В спасении команды Honda (уже вовсю превращающейся в Brawn GP) FOTA и ее председатель – а им был Мартин Уитмарш, заместитель Денниса в McLaren – увидели возможность продемонстрировать свою силу и влияние. Дело в том, что Mercedes было вполне по силам обеспечить коллектив Брауна двигателями. Но для этого требовалось выполнить одно условие – Деннис должен был отказаться от права на эксклюзивное использование моторов немецкой марки (до этого в течение целых 14-ти лет команд-клиентов у Mercedes не было). Долго убеждать своего босса Уитмаршу не пришлось – Рон никто не испытывал любви к Мосли и к инициативам президента FIA относился строго отрицательно.

Казалось, McLaren особо ничего не теряла: Mercedes по-прежнему поставлял ей силовые агрегаты бесплатно (в то время как Brawn GP за них платила) – а также закрывал немалую часть расходов. Но в 2009 году в силу вступал новый технический регламент – и Росс Браун быстрее и лучше других понял, как его можно использовать себе на благо. А конструкторы из Уокинга (Ньюи к тому времени уже перебрался в Red Bull) как назло справились с этой задачей не лучшим образом. Они не только не догадались использовать т.н. двойной диффузор сзади, но и при работе с передним крылом сохранили прежнюю – и малоэффективную в новых условиях – концепцию.

В начале года болид McLaren был одним из наименее быстрых. В Турции Хэмилтон не смог пробиться даже во второй сегмент квалификации – хотя годом раньше стартовал на этой трассе с третьей позиции. На финише он проиграл Баттону (одержавшему тогда уже шестую победу в сезоне) полторы минуты, второй McLaren под управлением Ковалайнена отстал на круг. Годом ранее все было наоборот: обе Honda были круговыми по отношению к Хэмилтону, которому до победы не хватило четырех секунд.

Полностью безнадежным новый McLaren не был – во второй половине сезона он поехал заметно быстрее благодаря целому набору доработок, Хэмилтон смог одержать две победы, а в Кубке конструкторов команда заняла 3-е место. Но немцы к этому моменту уже положили глаз на Brawn GP – эта команда отлично подходила, чтобы стать Mercedes без каких-либо лишних приставок в названии, самоуверенных людей в руководстве и лишних суперкаров в производственных планах. И 2010 год коллектив Бруна начал под новым, «заводским» именем – а для McLaren тот сезон стал первым в роли клиента, а не партнера Mercedes.

McLaren еще пять лет ездил на немецких моторах (и еще дольше – в серебристых цветах, даже когда под капотом уже стояли двигатели Honda). Причем в первые три года уверенно опережал заводскую команду, набирая в два-три раза больше очков. Переломным стал сезон 2013 года, когда в Mercedes ушел Хэмилтон, команда из Брэкли смогла подняться на второе место в Кубке конструкторов, а болиды McLaren впервые за 20 с лишним лет ни разу не смогли финишировать в первой тройке…

Само собой, сейчас все будет не так, как в 1995 или 1998 году. Рон Деннис уже не имеет отношения к McLaren, а Норберт Хауг не является сотрудником Mercedes – да и свои шикарные усы он сбрил ровно 20 лет назад, как раз перед презентацией болида 2001 года. По индексам моторов Mercedes теперь не выучишь латинский алфавит (в названии второго двигателя, построенного к сезону 1994 года, была буква В – и к 2012 году дошли до Z), а использование бериллия в двигателях внутреннего сгорания давным-давно запрещено. И новый «брак по любви» между британской командой и немецкой маркой сейчас вряд ли возможен. Но переход на чемпионские моторы может заметно усилить коллектив, которая и без того явно находится на подъеме. И если McLaren сможет в ближайшем будущем навязать борьбу лидерам, это будет на руку не только поклонникам легендарной команды, но и всей Формуле 1.

Источник