Разделы сайта

Свежие новости

Полезные статьи

«Закрыл глаза и надеялся, что меня спасут». 25 лет самому знаменитому пожару Ф-1

«Закрыл глаза и надеялся, что меня спасут». 25 лет самому знаменитому пожару Ф-1

В 1994 году в Формуле-1 были вновь разрешены дозаправки. Многие команды беспокоились по поводу безопасности этой процедуры, но вплоть до Гран-при Германии всё обходилось без происшествий. Спокойно прошёл и первый в Хоккенхайме пит-стоп гонщика «Бенеттона» Михаэля Шумахера. А вот про последовавшую вскоре остановку Йоса Ферстаппена этого не скажешь: топливный шланг почему-то полностью не вошёл в горловину бензобака. Заправщик «Бенеттона» Саймон Морли продолжал пытаться плотно вставить шланг, но в этот момент из шланга вытекло топливо и попало на обшивку автомобиля.

Бензин добрался до горячих деталей автомобиля (прежде всего тормозных дисков) и моментально вспыхнул — механики и гонщик даже не успели понять, что происходит. Возник мощный пожар, пламя от которого чуть не зацепило второй этаж здания пит-билдинга. К счастью, пугающий момент длился лишь несколько секунд. Топлива вытекло не так много, а механики, не охваченные огнём, оперативно применили огнетушители.

Посмотреть видео можно в твиттер-аккаунте Формулы-1.

Удивительно, что при столь пугающей картине удалось избежать серьёзных последствий — сыграла свою роль огнеупорная одежда на Ферстаппене и бригаде механиков. Несколько механиков «Бенеттона» всё-таки получило ожоги — больше всех пострадал заправщик Морли, находившийся в эпицентре возгорания. Он пропустил следующий Гран-при Венгрии (врачи запрещали носить головные уборы и закрывать лицо), но вернулся в строй уже к этапу в Бельгии. В больницу с Морли доставили двух коллег, но их даже не стали госпитализировать.
Фактически не пострадал и Ферстаппен-старший — ему облили лицо водой и обмазали кремом. На следующем Гран-при Венгрии Йос завоевал свой единственный подиум в Формуле-1.

Рассказ Саймона Морли из книги «1994. The untold story of a tragic and controversial F1 season»:
«Не скажу, что мы наплевательски относились к угрозе инцидента и пожара. Но если оглядываться назад, то наша экипировка была неадекватной. Только у гонщика и заправщика были шлемы, остальные ограничивались балаклавами и горнолыжными очками. Такие очки помогали защитить глаза от разных осколков, но не от огня.
Мой шлем был в порядке – кроме того, что визор довольно часто запотевал. Поэтому я держал его приоткрытым до самого последнего момента – пока машина не появлялась на пит-лейне. Единственная серьёзная проблема заключалась в том, что визор не был герметичен, – это в итоге сыграло свою роль.
Когда подъехал Ферстаппен, я постарался вставить шланг в горловину, но у меня не получилось. Когда я вращал шланг, то зацепил впускное отверстие бака — между горловиной и шлангом произошла частичная сцепка. Этого оказалось достаточно, чтобы топливный клапан открылся и топливо вылилось (думаю, речь шла о примерно полутора литрах, но не мне судить точно).
Это топливо и топливные пары попали на машину, капот, меня и стоявших рядом механиков. В основном пожар возник из-за паров, добравшихся на раскалённые тормозные диски – сначала задний правый, а потом передний правый. Два очага пожара начали расти и встретились в середине машины, где находилась большая часть пролитого топлива. Так возник большой очаг.
Небольшая часть топлива проникла ко мне под визор и тоже загорелась. Что делать в такой ситуации? Бежать вправо? Мне некуда было бежать. Поверьте, я думал куда-то побежать, но было некуда! За мной – два топливных шланга, по обе стороны – сосуды с азотом для гайковёртов, коллеги рядом со мной тоже пытаются найти пути отхода, а спереди горит машина. Так что я закрыл глаза так плотно, как только мог, и надеялся, что кто-то меня спасёт. К счастью для меня и коллег, у нас был Грег Филд – наш координатор гоночной команды, который отвечал за огромный (думаю, 25-килограммовый) огнетушитель. Он открыл его и справился с пожаром за несколько секунд. Пожар был потушен задолго до того, как специальные маршалы на пит-лейне даже начали что-то предпринимать!

Ферстаппену невероятно повезло. Думаю, это была первая гонка, на которую он надел настоящее огнестойкое бельё. Он потом сказал мне, что не мог понять, кто льёт на него воду — пока не осознал, что это топливо. Но к этому моменту было уже слишком поздно. Думаю, Ферстаппен обошёлся небольшими травмами рук и лица.
После пожара мы все собрались в боксах, чтобы проверить друг друга и перегруппироваться, ведь уже скоро планировался пит-стоп Шумахера. К счастью или сожалению — тут уж как сказать, — у Михаэля возникла проблема с мотором и он сошёл прямо перед пит-стопом».

Расследование ФИА выяснило, что «Бенеттон» самостоятельно модифицировал конструкцию топливного шланга, удалив из него один из фильтров. Это позволило увеличить подачу топлива, но увеличивало шанс на попадание посторонних предметов — именно такой предмет (а именно кусочек резины, налипший на горловину бака) не позволил шлангу плотно войти в горловину.
Однако не всё так просто. Во-первых, посторонний предмет попал не из топлива и, соответственно, не связан с удалением фильтра. Во-вторых, выяснилось, что «Бенеттон» устно обсудил модификацию оборудования с Чарли Уайтингом. Да, письменного подтверждения у команды не было — но аналогичный допуск ещё до этого официально получили «Лижье» и «Лярусс». Какое-либо существенное наказание в адрес «Бенеттона» смотрелось бы странно на фоне предыдущих действий ФИА.

Тщательное итоговое расследование показало, что оборудование компании Intertechnique было несовершенным (например, расхождения в размерах между шлангами и горловинами существенно превышали норму), что, вероятно, и спровоцировало пожар в Хоккенхайме и другие проблемы на дозаправках, которые, к счастью, не перерастали в столь же серьёзные инциденты. Так что свалить всё на «Бенеттон» не вышло.

Несмотря на серьёзные шансы «Бенеттона» доказать свою правоту, команда пошла на неофициальную сделку с ФИА. Бриаторе и компания взяли на себя вину за модификацию конструкции шланга — в ответ на обещание не применять жёстких санкций. Таким образом, «Бенеттон» избавился от угрозы схлопотать дисквалификацию в чемпионате, а ФИА — от дополнительных вопросов насчёт безопасности дозаправок (ведь доводы «Бенеттона» показали бы несовершенство процедуры и, соответственно, ошибку федерации с поспешным решением вернуть дозаправки в Формулу-1).
В итоге «Бенеттон» признал себя виновным, а ФИА со своей стороны не стала обвинять команду в попытке смошенничать. Ну а козёл отпущения всё-таки нашёлся: в пресс-релизе ФИА было указано, что один из сотрудников «Бенеттона» удалил фильтр, якобы не поставив в известность руководство команды. Этим самым сотрудником все посчитали Морли, ведь именно он отвечал за топливное оборудование «Бенеттона». Таким образом, Саймон во второй раз больше всех пострадал из-за пожара в Германии. Разочаровавшись в политике Формулы-1, Морли через некоторое время покинул чемпионат и перебрался в Америку.

Ну а что было дальше в Ф-1, вы, конечно же, знаете. Шумахер, Бриаторе и «Бенеттон» всё-таки выиграли личный зачёт сезона-1994, несмотря на все скандалы. Год спустя «Бенеттону» — уже без Ферстаппена-старшего — покорился и Кубок конструкторов. Йос серьёзных успехов в Формуле-1 так и не добился, но зато в 1997 году у него родился первенец Макс…

Источник