Разделы сайта

Свежие новости

Полезные статьи

Самый дешевый чемпион. Интервью Кеке Росберга, взятое в 1982 году

Самый дешевый чемпион. Интервью Кеке Росберга, взятое в 1982 году

В 1981 году Кеке Росберг был тем пилотом, которому регулярно не удавалось даже квалифицироваться. Тем удивительнее, что спустя год он сумел выиграть чемпионат мира. Мы публикуем перевод интервью, которое взял у финского гонщика известный журналист Найджел Роубак в конце декабря 1982 года. Хороший способ узнать, как рассказывали о Формуле 1 почти 30 лет назад.

В дождливый мартовский день 1978 года проходившая в Сильверстоуне гонка Daily Express Trophy все больше напоминала фиаско. Джеймс Хант, Клей Регаццони и Ники Лауда вылетели, а многие ограждения были повалены.

В боксе John Player Team Lotus все были раздосадованы. Марию Андретти на своем новом Lotus 79 вылетел, лидируя в гонке. Выбыл и Ронни Петерсон. «А кто лидирует? – спросил Колин Чэпмен. – Ро... Ро... Розебури?»

Позже Росберг вспоминал:

Тот день преподал мне отличный урок. Я с самого начала считал, что главный бой предстоит в конце. Именно поэтому я выбрал такую стратегию. Мне было некуда отступать, только так я мог бы попасть в Формулу 1. Эдди Чивер отказался от той машины. Что же, я согласился. И даже заплатил за место в ней.

Так я одержал свою вторую победу в Сильверстоуне. Так ли важно, при каких условиях на трассе? Да, другие вылетели, но я же смог удержаться! Вторым пришел Эмерсон Фиттипальди, и я боролся с ним на последних кругах.

Так все и закрутилось. Очень скоро победа в Сильверстооуне забылась, и люди знали меня только как гонщика, который не может даже квалифицироваться. Но я решил, что мне важно гоняться, не сидеть без дела. Формула 2, Can-Am, гонки в Японии… ну а там посмотрим, к чему это меня приведет.

На самом деле, путь Росберга к успеху затянулся. К 33 годам он провел четыре неудачных сезона и был под угрозой вылета из чемпионата.

Худшим был 1981 год. Я уже считался опытным пилотом, но все равно порой не мог квалифицироваться. Все шло не так. Я был очень обеспокоен и не понимал, что происходит. Когда я услышал, что Карлос Ройтманн ушел из Williams, я предположил, что этого не было в планах Фрэнка. И подумал: а почему бы и нет?

В команде Fittipaldi, за которую я тогда выступал, машина была не плоха, но из-за постоянных неудач ни у кого не осталось мотивации. К тому же, мне задерживали выплаты, приходилось биться за каждый пенни при помощи адвоката. Чтобы избавиться от стресса, мне потом потребовалось полгода.

Когда я перешел в Williams, мои психологические проблемы сразу не исчезли. Только к лету ко мне вернулось удовольствие от вождения. К счастью, эти психологические проблемы не отразились на моем умении пилотировать. Этот талант оказался сильнее.

В общем, я поговорил с Фрэнком Уильямсом еще в Монреале, но он сказал мне, что команда на 1982 год укомплектована. У меня также были надежды попасть в Ligier и McLaren. Я долго был лицом Marlboro, так что это увеличивало мои шансы. Но по правде сказать, Рону Деннису нужна была звезда покрупнее, так что в конце концов к нему вернулся Ники Лауда.

И тут на мое счастье ушел Ройтеманн. Так что Фрэнк сам со мной связался и попросил протестировать машину во Франции.

В такой ситуации ты должен был чувствовать давление?

Нет, я наоборот получал удовольствие! И команде я понравился. Не было ощущения, что они берут меня от безысходности. Так что мы отлично провели три тестовых дня. Меня беспокоило только, что сам Фрэнк на тесты не приехал. Но отзывы обо мне были положительные, так что вскоре Фрэнк вновь мне позвонил.

«Ты в команде», – сказал он. Я ответил: «Фрэнк, мы еще даже не говорили о деньгах. Но знай, что я уже согласен».

В итоге о зарплате мы поговорили на встрече через семь дней. Он предложил совсем немного. Я стал торговаться: мне все же надо было на что-то жить. Мы дискутировали три часа, но в итоге Фрэнк согласился на названную мной сумму. Я благодарен ему потому, что в его положении он мог себе позволить сказать «соглашайся или вали». И я бы, пожалуй, согласился.

Я в самом деле никогда не платил за выступления в Формуле 1. Во-первых, из гордости. Ну и, конечно, потому, что у меня никогда не было на это денег. Фрэнк тебе подтвердит: в истории Формулы 1 еще не было чемпиона с такой низкой зарплатой. Но мне не на что жаловаться, я сам подписал контракт. И сделал бы это снова. Все свои обещания Уильямс сдержал.

Контракт на 1983 год также уже заключен, но на 1984-м я намерен потребовать столько, сколько положено чемпиону мира. И это все равно меньше, чем Фрэнк заплатил Алану Джонсу за то, чтобы в 1981 году он вернулся в команду.

Но ты же еще и успешный бизнесмен. Возможно с учетом предпринимательской деятельности ты зарабатываешь больше всех в Формуле 1 за исключением, быть может, Лауды!

Да, мне нравится заниматься бизнесом не меньше чем гонками. И я тружусь изо всех сил. Но когда я занялся гонками, я решил, что это это тоже должно приносить мне деньги. Так что я никогда не платил за выступления и старался получать достойную зарплату. Да, я живу неплохо.

У тебя же дом в Великобритании, вилла на Ибице и апартаменты в Монте-Карло и Лос-Анджелесе?

Да. Мне нравится здесь, в Англии. Нравятся местные жители и то, как мало здесь забот. Расслабляешься. Что до Ибицы, то там мы проводим всего пару дней в году. Звучит безумно, не так ли? Ну и я наконец завел гараж для своих игрушек: Ferrari 308 GTS, Stallion (копия AC Cobra) и нескольких мотоциклов.

И свой самолет?

Да, но я еще не завершил его оформление. У меня ужасный график: вечером нужно быть в Париже, завтра в Болонье, в субботу в Хельсинки и к понедельнику вернуться сюда. Когда я смогу использовать самолет, все станет гораздо удобнее. И вот что я тебе скажу: было так круто научиться летать! Это очень хорошо отвлекает от всех проблем, ты просто сосредотачиваешься на полете.

Поначалу я очень боялся летать, но потом полюбил. Но теперь, увы, у меня просто нет времени на предполетную подготовку, так что придется нанимать пилота и лишь иногда брать управление на себя. Я должен сказать, что меня восхищают способности Ники Лауды как летчика и те воздушные трюки, которые он выполняет.

Это часть имиджа гонщика?

Да, это важно. Тут есть два подхода. Нельсон Пике, например, любит водить машины и на этом все. Он больше ни в чем не хочет участвовать, ему и так хорошо. Но мне кажется, что это лишь половина работы. В этом плане я больше уважаю Ники. Он как-то сказал, что за гонки ему платят 10 долларов и еще сколько-то миллионов он зарабатывает на своей популярности. Я с ним согласен, так что стараюсь построить хорошие отношения со спонсорами.

Также поступает и Джеки Стюарт…

Да! Джеки отлично строит свой бизнес. Мне бы у него поучиться, а то в прошлом я из-за своей глупости нажил немало проблем и потерял место в команде Карла Хааса в Can-Am в 1979 году.

Дело было так. Я уже подписал контракт с Haas, но потом Карл позвонил мне и сказал, что меня меняют на Жаки Икса. Я связался со своим адвокатом и попросил его действовать максимально жестко.

Я вот что вам скажу. Хаас, конечно, потрепал мне нервы. Он мне звонил, где бы я ни находился, рассказывал, какой он закадычный друг Берни Экклстоуна, сколько всего плохого он со мной может сделать. Я ему тогда ответил: слушай, если я не смогу попасть в Формулу 1 вопреки тебе, то и делать мне там нечего.

В итоге я заключил контракт с командой Пола Ньюмана и на этом конфликт с Карлом Хаасом был исчерпан. Однако Хаас настолько обиделся на меня за эту судебную тяжбу, что раз семь звонил Фрэнку Уильямсу и убеждал его не нанимать меня.

А потом я встречаю его с сигарой в зубах в Лас-Вегасе. И он такой: «Я всегда знал, что ты сможешь». Я ему ответил: «Слушай, Карл, ты же звонил в Williams и просил, чтобы меня не брали? Так вот, я тут чемпионат мира выиграл, но еще приятнее сейчас твою рожу видеть». Ну и он сигару выронил.

Как видите, Росберг отличный собеседник, который умеет вставить в разговор шутку. «Я могу говорить до тех пор, пока понимаю, что хочу этим сказать», - говорит он мне. - Как только мысли заканчиваются, я затыкаюсь. Надеюсь, что и окружающие меня люди будут поступать также». В этот момент в доме Кеке звонит телефон. Он отвлекается на короткий разговор со своей девушкой Ивонной на финском, а затем вновь возвращается, мигом переключаясь на безупречный английский: «Так, на чем мы там остановились?».

Я отметил, что он отлично владеет английским...

Я как-то сказал команде Ligier: наймите меня, и за пару месяцев я выучу французский.

После гонки в Дижоне ты не поддержал обращение Лауды в FISA с жалобой на Андреа де Чезариса. Жалеешь?

Честно сказать, после Дижона я не думал ни о чем, кроме возможности завоевать титул. Мне сейчас немного стыдно, я тогда вышел из себя. Я думаю, FISA должна была его наказать, но это не снимает с меня вины за то, что я не поддержал протест.

Андреа отлично водит, если судить по чистой скорости. Но он не учится на ошибках. Я преследовал его в Монако и понимал, что обогнать могу только в тоннеле. Я пару раз попытался это сделать и каждый раз он толкал меня на барьеры.

Перед этим я преследовал Микеле Альборето. Я дал ему понять, что я быстрее, и он фактически меня пропустил. Но Чезарис так никогда не делал. Гонщик не должен так себя вести. Не это называется жесткой борьбой.

Жиль Вильнев – вот это жесткий гонщик. Лучшего ублюдка я в жизни не видел! Я с ним также гонялся в Монако. Он ни разу не посторонился, но и в стену он меня не сталкивал. В том-то и различие, не считая того, что Жиль просто как человек в десять тысяч раз лучше.

Да, помнишь как ты с ним гонялся в Formula Atlantic?

Конечно. Я очень сильно уважаю Жиля. В 1977 году у нас с ним было несколько крутых гонок. Но веришь или нет, мы с ним ни разу даже не разговаривали. Даже не здоровались ни разу. Может потому, что мы же с ним соперники. В каждой гонке друг друга пинаем, в конце концов.

Помню, как-то он стартовал с поула, а я был вторым. Он выиграл старт, но я его не отпускал. Мой Chevron не мог тягаться с его машиной March, но тут он перепутал передачу в коробке, и я понял, что это мой единственный шанс. Я его прошел, но он не захотел сдаваться так просто! Мы вошли в поворот бок о бок и выбили друг друга, так как двоим там места просто не было.

Мы оказались на траве по разные стороны трассы, оба смогли вернуться и выбили друг-друга снова! Под конец гонки у моей машины с боку было отверстие, по форме напоминающее круглый торт. Это Жиль своим колесом нарисовал.

Я вновь вспомнил об этом в Зольдере [когда погиб Вильнев]. Я слышал о той аварии, слышал, как все страшно. Было сложно сконцентрироваться. В гонке пилот всегда думает только о том, как настроиться на победу. Мы в этом плане ужасные эгоисты.

Но тот уик-энд был особенно трудным. У нас с ним было столько сражений. И вот впервые я лидирую в гонке Формулы 1, а он вчера погиб. Мне пришлось очень постараться, чтобы на миг забыть о нем. Меня по-настоящему накрыло только в понедельник. Я был вынужден отправиться на трассу для фотосессии. И все, что от него осталось – куча обломков и не дождавшийся его личный вертолет.

Как и многие, я выступаю против квалификационных шин. Надеюсь, их скоро отменят. Что думаешь на этот счет?

Главная проблема в плане безопасности в том, что у нас только две попытки в квалификации. Я бы их число не ограничивал, чтобы гонщик мог исправить ошибку на предыдущем круге. Что до шин, то если запретить квалификационные, все начнут использовать самые быстрые из гоночных, так что ничего не изменится.

Есть у меня идея красить шины разных составов в разные цвета. Резина не обязана быть черной. Можно использовать белые шины в квалификации, красным обозначать soft, черным – состав hard и так далее. Представьте, как это оценят зрители.

Они будут знать, что когда кто-то лидирует с отрывом в 10 секунд, ему это удается за счет мягких шин, которые скоро износятся и у парня позади будет шанс. Говорю вам, зрители это полюбят.

Я попросил Росберга прокомментировать его дисквалификацию накануне гонки в Имоле. (Тогда Пике и Росберга дисквалифицировали за наполненные водой баки, которые обеспечивали машине необходимый минимальный вес и опустошались на первых кругах гонки). Кеке ответил очень аккуратно.

В первую очередь я хочу сказать, что за Бразилию, где нас дисквалифицировали, мы должны бороться и подавать протесты. Я не против уточнения правил. Но закон не должен иметь обратной силы. Это бред, что нас с Нельсоном дисквалифицировали в Рио, а остальных с такими же баками – нет.

В то же время я удивлен решением Фрэнка бойкотировать Имолу. Нам было важнее всего выиграть титул. А пропуская гонки такого не достигнешь. Конечно, в Имоле мы бы завоевали очки. А так могли бы потерять шанс в борьбе за Кубок конструкторов. Кроме того, лично у меня было два спонсора из Италии. Так что не простая сложилась ситуация.

Фрэнку тоже не позавидуешь. Я помню, как Патрик Хэд полгода работал над болидом FW08, днями и ночами над ним трудился. И эта машина полностью соответствовала существующим требованиям. Мы вывели на старт фантастический автомобиль. Мы в гонках порой показывали лучшее время, чем Renault в квалификациях. И вот представьте, что Патрик узнает о решении FISA. Да у нас вся команда захотела пойти к ним на разборки!

В Зольдере ты говорил, что у вас с Фрэнком напряженные отношения. С тех пор, похоже, многое изменилось?

Да. Я хочу поблагодарить Фрэнка, он отлично делает свою работу. Что бы мне ни понадобилось в плане шин или каких-то еще комплектующих, я уверен: Фрэнк это достанет. Я раньше с таким не сталкивался ни разу. Он из тех людей, на которых стоит трудиться. К тому же, на протяжении всего сезона в команде царила отличная атмосфера.

Слушай, но ты же куришь, а Фрэнк с Патриком Хэдом нет. Как вы сработались?

Ха! Я помню, как мне советовали не закуривать до заключения контракта! А потом, говорят, просто пускай дым ему в лицо. Но если серьезно, то нет никаких сложностей. Им не нравилось, когда ты куришь в моторхоуме. И это следовало уважать. Честно сказать, до Гран При Бразилии Фрэнк считал, что все курильщики недостаточно спортивны. Но с тех пор я от него ни разу ничего подобного не слышал.

Вообще, однажды наступил момент, когда мне пришлось объяснять команде, что такое пиар. Я сказал им: наступит время, и к нам придут парни из Coca-Cola, так что мы должны будем с ними реализовать совместные проекты. Это не мне одному нужно, но и всей команде Williams. Это нас прославит. И даже с французскими журналистами придется работать. Эти парни любят только своих гонщиков, но я очень стараюсь убедить их, что я не изо льда сделан.

Во Франции плохо относятся ко всем пилотам Williams. Это дичь какая-то! Никто ничего не воспринимает в шутку. Я не антифранцуз, но я и не англичанин. Я себя воспринимаю космополитом, честно сказать. Я везде в своей тарелке.

Кеке в целом выглядит компанейским парнем. Его дом лишен излишнего пафоса, стены украшены фотографиями его самого и его друзей в простых рамках. Плюс к тому, коллекция наград самого Кеке, которую его отец Ларс начал собирать с самого старта карьеры сына. Сейчас их около восьмидесяти.

Мой батя всегда был моим главным фанатом. Мне кажется, что это он скрывается под псевдонимом Лаури Тему, автора моей лестной биографии. Он ветеринар, но он всегда говорил, что собирается на пенсии посветить себя литературе. Думаю, у него получилась отличная книга.

В этот момент опять зазвонил телефон, и Кеке стал обсуждать с кем-то гоночные шлемы. Я услышал, как на предстоящий сезон он заказал десяток – все с минимально-возможной прорезью.

Очень боюсь того, чтобы при аварии мне в лицо воткнулся жердь от ограждения. На самом деле таких конструкций сейчас нет, и вариант, что в меня что-то воткнется минимален. Но я такие ограждения ненавижу. Мне не нравятся и барьеры из использованной резины, так как они могут подбросить машину в воздух.

Что бы там люди не думали, но я очень высоко ценю безопасность. Я уже давно участвую в гонках и не хочу получить травму. Именно из-за этого я покинул Ассоциацию пилотов Формулы 1 после Зольдера: я не считаю, что эти парни заботятся о моей безопасности.

Но поймите: я выступаю против барьеров, так как осознаю свои собственные возможности. В 1980 году я вылетел на тренировке в Буэнос-Айресе, и жердь ограждения просто разворотила мой шлем!

Так что является секретом его успеха? Знание границ твоих возможностей, говорит Кеке:

Когда я просыпаюсь, я первые два часа стараюсь не делать ничего важного. Я не в форме в это время дня, это нужно принять и просто пережить. Я как-то с утра отправился на тесты и тут же разбил машину. Собирался пройти шикану на пятой передаче и просто влетел в стену.

Там была небольшая шикана на подъезде к пит-лейну, и в нормальной ситуации я бы ни в жизни не поехал там на пятой передаче. Но когда я не выспался, я прям беда. Вот почему я никогда не приму участия в «24 часах Ле-Мана». Прямая «Мульсанн», ночь, дождь, 350 любителей на трассе… нет уж, без меня, пожалуйста.

Как ты оцениваешь шансы на следующий сезон?

Мне нравятся новые правила, особенно потому, что сильно повышена безопасность зрителей. Их не должно задеть, это всегда неприемлемо. Нам разрешили делать машины легче, а мощность моторов Cosworth возросла. Полагаю, атмосферные двигатели получат преимущество над моторами Renault и Ferrari, а после запрета на граунд-эффект это стало особенно важно.

Ну и в целом моя уверенность в команде выросла. Посмотрите на прогресс, которого мы достигли с болидом FW08. После того, как изменились правила касательно минимального веса, у нас возникло множество проблем. Стало очень сложно настроить болид. Машина стала очень нервной. Постоянно уходила в скольжение, изнашивала шины.

Но Патрик Хэд, Франк Дерни и все остальные трудились без устали. И в конце концов мы получили фантастический болид. Да, в медленных поворотах он так и остался сложным, но на других участках трассы он был великолепен. Помню, как славно он вел себя на последних кругах в Австрии, где я преследовал Элио де Анджелиса.

Так что я уверен в том, как сложится следующий сезон. Мне бы сейчас передохнуть подальше от телефона. Собираюсь провести с Ивонной три недели на Карибских островах.

Телефон вновь зазвонил.

Да-да, я хочу обсудить рейс в воскресенье. Смотри, мне нужно быть в Хельсинки во второй половине дня. Это очень важно. Может есть какой ранний рейс из Парижа? Спасибо! До связи...

Источник