Разделы сайта

Свежие новости

Полезные статьи

Поддельный Stewart, тет-а-тет с Кими и приглашение в ад. Будни паддока с Олегом Карповым

Поддельный Stewart, тет-а-тет с Кими и приглашение в ад. Будни паддока с Олегом Карповым

Гонка в Китае была особенной по всем известной причине. Она стала тысячной в истории чемпионатов мира Ф1, и сама серия готовилась к юбилею вроде бы давно и основательно. Однако по ходу уик-энда в этом возникли некоторые сомнения. К примеру, FOM привезла в паддок автодрома вагон исторических «трофеев», чтобы выставить на всеобщее обозрение. Включая несколько «боевых» автомобилей прошлых лет.

Но эта коллекция выглядела – странно ввиду сомнительной исторической ценности экспонатов. В центральной композиции с шоу-каром Williams 1992 года (с заклеенными логотипами Camel) соседствовали почему-то Lotus Кими Райкконена, на котором тот выиграл одну-единственную гонку, и – вы не поверите – Stewart в раскраске сезона-1997. В последнем самые любопытные, впрочем, разглядели фальшивку: шильдик внутри кокпита красноречиво свидетельствовал, что шасси было построено на базе Caterham, которая появилась в Ф1 спустя десять с лишним лет после исчезновения Stewart.

Кажется, отмечать юбилей в Шанхай просто свезли всё, что удалось найти на скорую руку где-то неподалеку в гаражах местных неприхотливых коллекционеров гоночного хлама…

Так или иначе, в 2019 году широкий шанхайский паддок в первый раз не казался совсем уж пустым. Ведь он настолько большой, что Льюис Хэмилтон наверняка когда-нибудь попросит приземлиться в нем на собственном самолете и припарковаться рядом с боксами. За огромные расстояния между пресс-центром и командными домиками, которые заменяют собой моторхоумы, это место буквально ненавидят журналисты. В худшем случае это добрых полкилометра – и не доставляет удовольствия в моменты, когда поджимают дедлайны.

Херман Тильке, который «строил» автодром в Шанхае, признает, что получилось неловко, но у него есть оправдание. Когда китайцы заказывали проект, то хотели, чтобы паддок был многофункциональным. В частности, в Китае – как и на всех далеких от Европы трассах – построили упомянутые выше домики. Но и место под моторхоумы оставили: китайцы предполагали, что с развитием гоночной культуры их сюда начнут привозить местные команды. За 15 лет этого, как утверждает сам Тильке, ни разу не случилось – но домики на новое место уже не перенесешь.

А оставшееся пустым пространство пригодилось хотя бы для того, чтобы написать на нем заветное число 1000.

Еще один неловкий момент, связанный с юбилеем – чествование старожилов паддока. Среди гоночных долгожителей журналистам точно нет равных, и паре таких героев Liberty Media уделила особое внимание в пятницу утром, наградив особыми юбилейными монетами корреспондента швейцарской Blick Роже Бенуа и технического эксперта Джорджо Пиолу.

Изначально, впрочем, про Пиолу в Ф1, кажется, забыли. По крайней мере, в первой версии пресс-релиза на эту тему FOM сообщила о чествовании одного Бенуа – особо отметив, что для него Гран При Китая стал 739-м в карьере. По такому случаю Роже даже купили билеты в Шанхай, куда он лететь не планировал, заказали «визу по прибытию» и предоставили автомобиль с водителем на весь уик-энд.

На несправедливость указал сам Роже, сообщив, что он – лишь второй в списке, потому как для Пиолы Гран При Китая стал 811-м в карьере. Пресс-релиз исправили, а на награждение пригласили обоих. В чем тоже можно усмотреть логику: когда Джорджо приехал на свою первую гонку в 1969 году, Бенуа, по его собственным словам, уже имел привычку «курить сигары в боксах Lotus с Йохеном Риндтом». Швейцарец, впрочем, чаще пропускал гонки, и, например, ни разу не был в Маньи-Куре. Говорит, Берни Экклстоун лично обещал ему, что «в эту дыру мы приедем раза три, не больше». И Роже решил для себя, что летать туда вообще не стоит – пропустив таким образом в итоге 18 Гран При.

Монеты достоинством ориентировочно в 1 000 американских долларов журналистам вручили на импровизированной пресс-конференции – и сразу забрали, чтобы у Пиолы и Бенуа не возникло проблем на таможне. Обещали, вроде как, вернуть позже, когда Формула 1 доберется до Европы.

Субботняя квалификация в Шанхае стала уникальной не только потому, что была квалификацией перед тысячной гонкой Формулы 1 в рамках чемпионата мира, но и потому, что сразу четыре гонщика не успели отправиться на быстрый круг в финальном сегменте.

Макс Ферстаппен, которого в шпильке чуть ли не локтями отпихнул Себастьян Феттель, обрушился на соперников с тирадами в радиоэфире, но самая сочная цитата по поводу случившегося до болельщиков Формулы 1 так и не дошла.

В субботу вечером журналисты предложили почти всем пилотам высказаться на тему наличия некоего «джентльменского соглашения» на подобные случаи: кто-то считает, что обгоны на последнем секторе во время подготовки к решающему кругу – это нарушение корпоративной этики и наглость, кто-то – что каждый должен быть сам за себя. Мнения разделились, а один из гонщиков прямым текстом сообщил журналистам, что его соперники могут «со своими ******* [проклятыми] соглашениями отправляться в ад».

Пресс-атташе команды затем пришлось уговаривать журналистов, которые записали слова героя на диктофоны, не включать цитату в свои заметки – и вы в итоге не увидели этого в интернете.

За что Liberty Media можно и нужно хвалить – Формула 1, по крайней мере, старается стать более открытой и доступной. В этом году, например, несколько изменились правила общения гонщиков с прессой. Теперь каждый пилот просто обязан поговорить после гонки не только с бригадами телеканалов, но и с пишущими журналистами. Для этого к телевизионной микст-зоне, где гонщики и раньше раздавали короткие интервью на камеры, добавилась еще одна – для людей с диктофонами.

Микст-зона для пишущих журналистов – это ограниченный барьерами коридор, по которому обязаны после гонки проследовать все пилоты, для которых команды не запланировали встречи с прессой в воскресенье вечером. Журналисты сами вольны располагаться по обеим сторонам коридора – чтобы гонщики не выстраивались в очередь, а самостоятельно решали, к кому подойти. Схема проста: если журналисты справа уже заняты, пилот пойдет к тем, кто слева. Если в микст-зоне еще нет никого из пилотов, пришедшие первыми гонщики самостоятельно решают, куда идти. И только самые вежливые (а таких нет) пойдут и направо, и налево.

После гонки в Китае автора этих строк угораздило попасть в микст-зоне на ту сторону, где не было больше никого. С одной стороны, это плохо: большинство пилотов идут туда, где диктофонов больше. С другой – хорошо: когда на другой стороне уже много и журналистов, и гонщиков, можно получить пилота целиком и полностью в свое распоряжение.

В воскресенье в Шанхае только один пилот столкнулся с проблемой выбора. Когда Кими Райкконен вышел в пустую микст-зону, то увидел: с одной стороны стоят десять человек, а с другой – я один. Кими подумал примерно с секунду, улыбнулся (это когда правая сторона рта Кими приподнимается на четверть сантиметра) и пошел ко мне – надо полагать, разумно рассудив, что у одного человека найдется меньше вопросов, чем у десяти.

Есть основания полагать, что я был последним в этот вечер человеком, который говорил с трезвым Райкконеном один на один дольше двух минут. Ибо вскоре в сети появилось вот это видео.

Источник